Гуляю по одной знакомой локации, напоминающей закрытый в нашем городе рынок. Вообще на протяжении всего сна все локации напоминают мой город, они мне знакомы, я их не раз видела, но в реальности их нет. Я гуляла с кем-то из близких, но не запомнила с кем. Тут прямо передо мной в одном здании открывается дверь и меня кто-то втаскивает внутрь. Незнакомый парень, лет 22-24, не больше, темноволосый, в камуфляжном костюме. Видно было, что он нервничал и кого-то выглядывал.- Ты снаружи никого не видела? - спросил он у меня.
- Кроме нас там никого не было, а ты кто вообще?
- Ромой меня зовут, - отмахнулся парень и крикнул, - выходи! Там никого!
Тут я оглянулась, чтобы оглядеть, где нахожусь. Обычный коридор муниципального здания, покрашенный грязно-голубой краской, потертый паркет, похоже отдаленно на институт, в котором я училась. Дверь сбоку открывается, оттуда высовывается голова. Еще один незнакомец, кажется даже младше своего друга.
- Точно нет? - опасливо спрашивает он.
- Да, точно!
Мне же не хочется тут оставаться, мне нужно вернуться обратно.
- Ты только не говори, что ты нас тут видела, хорошо? - просит Роман.
- Больно вы мне сдались, - отвечаю я, недоумевая, зачем меня сюда вообще затащили, и выхожу на улицу.
Какое-то время мы гуляли с кем-то из моей родни, постепенно мы дошли до мемориального парка. По ушам резанул оглушительный звук трубы, а затем сотни четких чеканных шагов. В мою руку ткнулось что-то мокрое и холодное. Вздрагиваю, оборачиваюсь - огромный черный пес нюхает мою ладонь. Если зверюга встанет на задние лапы, будет выше меня раза в полтора точно. А глаза светлые - почти полностью белые. Он не вызывает во мне страха, да и я его не особо интересую. Отбегает в сторону. Собака очень красивая, похожа на маламута, но такой раскраски я никогда не видела. Оглядываюсь в поисках хозяина, и натыкаюсь взглядом на свою бывшую соседку (умерла в этом году от пожара). Она держит несколько поводков - еще 4 пса - 2 полностью белых, остальные раскраской напоминают хаски. Псы куда-то рвутся, но опять-таки не смотря на свой агрессивный вид, они не вызывают страха.
- Ой, теть Оль, здравствуйте! Давно я Вас не видела (не осознаю, что она умерла). как у Вас дела? Вы собак разводить решили?
- Ну да, давно... Да ты не бойся, они тебя не укусят!
- Я и не боюсь, - подхожу ближе, треплю по голове белую собаку. Рука ощущает пустоту и движение холодного воздуха. Одергиваю руку.
- А вы зачем тут, да еще и с собаками? - интересуюсь я.
- Да ищем тут двоих оболтусов, видела ребяток?
- Каких ребяток? - теряюсь я.
- Бегают тут, нет бы прийти и покаяться, они прятки затеяли.
В это время вновь послышались звуки трубы и шагов - строй солдат. Они прозрачные, движения четкие, выверенные, будто у роботов. И глаза жутки, злые. Не хотела бы таким по дороге встретиться. Вжимаюсь спиной в стену дома. Они проходят мимо. Чуть ли не физически ощущается волна какой-то первобытной ненависти.
- Это кто еще? - шепотом спрашиваю у тети Оли.
- Так я тебе о чем говорю? Ищем тут двоих идиотов. По их вине разбилась машина, вот и погибли солдатики. Да и те двое уже не жильцы, но все бегают и бегают. И нет бы прийти на площадь, сдаться, повиниться.
Перед глазами встает нечеткая черно-белая картинка - незнакомая площадь, на которой в ряд стоят несколько людей, среди которых вижу две знакомые фигуры. Выходят люди с оружием. несколько выстрелов...вот бы что с ними сделали за "покаяние".
- Они боятся, - отвечаю я.
- Они убили людей, - обрывает меня соседка, - за такое нужно наказывать.
- Как они умудрились-то? - выпытываю я.
- Да как? Напились, а потом геройствовать пошли. Выскочил один на проезжую дорогу, водитель руль вывернул и угодила машина в реку. Холодно было, не выбрались они. ..
- И теперь хотят отмщения, так?
- Так. Да только сами они себя мучают, не понимают ведь, что тоже мертвы.
Ухожу от соседки в сторону бабушкиного дома.
- Эй! - тихо окликнул кто-то. Дверь сарая приоткрылась. Иду туда.
- Они ушли? - спрашивает Рома.
- Если и ушли, то недалеко. Вы хоть в курсе, что покойники?
- Конечно покойники, если они нас поймают! Живьем же разорвут!
- Да нет! Вы уже мертвы! - за спиной послышалось угрожающее рычание, черный пес шел за мной и рычал на беглецов. Дверь тут же захлопнулась.
- Это неправда все! - заорали из сарая, - убери собаку!
Подхожу к животному, кладу руку ему на голову. Он успокаивается.
- вы должны выйти, - говорю я, - вы должны признаться в своем поступке и перестать бегать. Вам же самим легче станет.
- Убери собаку!!!
- Если вы выйдете сами, она не сделает вам ничего плохого, - пытаюсь я уговорить двоих ребят, - ну же!
Подхожу к двери, пытаюсь открыть замок, но его держат с другой стороны и не дают провернуть.
- Ром, хватит! Ты же сам должен понимать! - обиженно кричу я. Дверь сарая приоткрывается, они пытаются втащить меня внутрь. Но тут за руку меня кто-то хватает. Вскрикиваю, оборачиваюсь, за спиной стоит сгорбленная старушка в черной одежде, старый ватник, юбка, платок на голове.
- не ходи туда, - произносит она. Я не вижу ее лица за свешивающимся неаккуратно повязанном платком, но уверена, что это моя бабушка. Послушно отхожу с ней. Она отгоняет собаку, и не отпуская моей руки, куда-то ведет. Мы идем вдоль бабушкиного дома. Мимо первого подъезда, по палисаднику с мертвой травой, проходим сквозь невысокие металлические ворота. Черненое серебро, витой рисунок, наверху выбеленный бараний череп с рогами. Как только я прохожу через ворота, понимаю, что того палисадника и первого подъезда нет. Первый подъезд наш, как я могла забыть? Кто-то приветственно окликает бабушку, напротив такие же ворота, но они полупрозрачные и зыбкие, не могу их разглядеть. В них стоит другая наша соседка (умершая около десяти лет назад), бабушка здоровается, перебрасывается с ней парой фраз.
- Ну давай, топай домой, - толкает меня бабушка к двери в подъезд, там как всегда темно, опять лампочку выбили. Ступаю внутрь, просыпаюсь
