Едем с ребятами на электричках куда-то в глубокую провинцию. На одной перевалочной станции ссоримся с местными хулиганами, одного, особенно жуткого кто-то из наших избивает. Впрочем, кто эти 'наши', непонятно. Все мои попутчики вроде они старые друзья, но только в пределах сна. Мы на станции хотим найти какуюто кассу, чтобы билеты на другой поезд купить, но в кассах сидят местные хулиганы, а на диспетчерских табло вместо расписаний светится матершина. Потом к нам подходит местный вожак, очень толстый, здоровый, но молокосос, лет пятнадцати. Отчитал нас за уже избитого и предлагает решить ссору дракой один на один со мной. Я его не боюсь и соглашаюсь. Тут начинается самое страшное. Постепенно мы все, человек десять, бьемся с толстяком. Он непобедим. Он не сопротивляется, но каждый кто прикасается к нему как бы всасывается в его расползающийся жир. Мы все купаемся в его жиру, его поту, вони и прочих выделениях, задыхаемся, и это и есть его боевая тактика. Мучительно и долго, как с болотом деремся. Однако потом мы засунули его в маленький мешок. Собираемся с ним покончить, ибо это какое-то чудовище, но рядо стоит еще один местный и качает головой. Вы его в мешке мне поезд не кидайте, говорит, поезд с рельс сойдет. А может, он там сам в мешке задохнется, спрашиваю я. Нет, он своим жиром дышит.
И вот мы идем по шпалам с этим мешком. Вокруг ночь и романтический деревенский пейзаж. Светлеет. Разглядываю домики и думаю, что передо мной царская россия, избежавшая революцию, все чистенько как в канаде. Доходим до кладбища, хотим мешок закопать. Тут же специальный кладбищенский ларек с лопатами. Все хорошо, да только мы знаем, толстяк все равно выживет, и доберется до нас потом.
