Работа мне ужасно не нравилась. Там среди комнат, противных детей и начальства был он. Я не знаю, кто он. Но с ним мне было плевать на мораль и предрассудки. Затем он исчез, как и все они возможно.. И все происходившее дальше, напоминало то, что уже было, но теперь это воспроизводилось в искривленном виде. И было это не с этими людьми. Я стояла напротив его дома. Это как в детстве мы прятались в эти впадины возле дома. И вот я уже вижу девочку, с которой дружила тогда, но она взрослая. Мы идем к ней домой. И она признается мне в неразделенной любви к одному человеку. Она стоит в ночнушке возле окна в контражурном свете. И я смеюсь над ней указывая на незначительные недостатки в ее прическе и в том как она говорит. И замечаю ей, что все это не удивительно для нее, имея стеллажи с отделкой в виде черепов. Неудачи в таких случаях будут преследовать с особым постоянством. Она тут же начинает возражать и говорить о том, что это старая вещь и она ей дорога и к тому же необходима для ритуалов. А вообще обратила я на нее внимание, когда случайно коснулась и кусочек костяной пыли соскользнул с моих пальцев. Я продолжала рассматривать составленные друг за другом маленькие черепа, которые обрамляли полки. Сам шкаф был новый, черного цвета и явно не подходил такой антикварной отделке. Думала ли я когда-нибудь в детстве о скелетах в шкафу моей подруги с фамилией Черепко?
