Зима, дороги в сугробах, с неба валит мягкий пушистый снег. Я продираюсь сквозь снежные завалы к папе , мы договорились встретиться с ним около кинотеатра Ленинград. В парке народу мало, только мамы с малышами, которым нужно гулять в любую погоду. Папы еще нет, я разговорилась с одной мамой, она рассказывает, какие проблемы у её малышки со здоровьем. Вижу малышку, ну ей лет шесть, не меньше. Вот и папа идет.
Папа подходит ко мне, но тут вдруг из-за деревьев на нас выскакивает какая-то женщина и всех стоящих рядом, включая папу, меня, ту женщину с больной девочкой запихивает в автобус. Мы еще не успеваем прийти в себя, но я понимаю, что нас похители.
Я очнулась в поезде. Папа рядом. В вагоне много народа, пейзаж за окном странный - зимы уже нет, жаркое лето. Мимо нас проплывают пустынные лендшафты. Мы пытаемся выяснить, куда нас везут, но вокруг только похищенные. Вот и похитители входят: помимо той женщины в группу похитителей входят трое мужчин, все они мне незнакомы. Мы с папой от нечего делать просто стоит и рассматриваем происходящее за окном. Поезд едет таким образом, что все очень хорошо видно.
Вокруг нас за окном начали происходить странные вещи, как будто фильм снимают - то знаменитости куда-идут идут толпой, то какие-то солдаты в форме времен отечественной войны шагают строем, то какие-то диковинные животные. Совсем рядом группа массовки с гриммом. Мы с папой удивлены, обсуждаем увиденное, уже многие похиженные подтянулись к окнам. Неожиданно с нашей стороны все окна затягивают непрозрачным материалом, больше ничего не видно.
Я перебираюсь к окну на другой стороне. Там начинается другое представление - на полянке бегают эльфы, в центре на возвышении стоит роскошная статуя. В какой-то момент я вижу, это не статуя, она ведь двигается, это - огромная женщина с раскрашенным лицом и крыльями, высотой метров пять. Вдали вижу еще таких же статуй, они вроде не двигаются. Жаль, что все видно только из окна поезда, женщина-статуя представляет собой что-то фантастическое! Все активно обсуждают увиденное, незаметно входит похитительница.
Папы уже нет, вместо него мой сынишка. Он не боится, не плачет, просто стоит со мной рядом, хотя мне та женщина внушает страх. Она говорит, что все наши дети, а тут я замечаю, что все похищенные - это мамы с детишками разных возрастов, должны записать на специальной бумаге (которую она протягивает каждому из нас) увиденное через окно. Она говорит много и долго, но после её речи у меня остается стойкое предчувствие, что всех нас ждет смерть именно за то, что мы приобщились к чему-то запретному.
Женщина уходит. Я понимаю, что писать не надо, сын сам не умеет, значит, я могу либо написать за него либо не делать этого. Решаю не писать. Ко мне подходят другие мамы, спрашивают совета. Я всем честно говою о своем мнении, меня поддержали все кроме одной мамы. Именно той, с больной девочкой. Её девочке уже 6 лет, она умеет писать, поэтому будет сама записывать свои мысли.
Девочка с трудом медленно выводит каракули. Через какое-то время приходит похитительница, просит сдать бумажки. Никто ничего не сделал, а шестилетняя просто еще не успела дописать. Похитительница не знает что делать, она не ожидала, я пытаюсь завести с ней разговор, чтобы хоть что-то узнать. Поезд стал ехать как-то неровно, нас постоянно качает.
Я спросила, похители ли нас. Да, отвечает она, похители, сделали секретную выборку, кого нужно, но все похищенные с детьми, это признак я верно разгадала. Тогда я естественно спросила, зачем. Она не стала отвечать конкретно, но я так поняла, что не все могут видеть, что происходит за окном, а мы можем. Она специально закрыла первое окно, чтобы мы увидели не только с одной стороны, но и с другой. А дальше она сообщила именно то, чего я ждала и опасалась - после того, как мы просмотрим все, что они собираются показать и запишем все на бумажках, нас убьют.
Она ушла, все, кто слышал её диалог со мной начали плакать, пытаться открыть окно. Я с сыном отошла ближе к выходу, его охраняют мужчины из её банды, и начала лихорадочно соображать, что же можно сделать. Просыпаюсь.
