Я в военной форме, с армейской амуницией и с оружием брожу ночью вдоль
каких-то грязных куч, и оказываюсь перед странной пещерой. Я захожу
внутрь в тесную пещеру и начинаю ходить и осматриваться кругом. На
поясе у меня рация, и мои товарищи что-то говорят об этой дыре, которую
они тоже собираются проверить. Я продвигаюсь вглубь, осматриваюсь
кругом, и с каждым шагом ход сужается и стены размыкаются, но потолок
все ниже и ниже. Внезапно оказывается, что я - собака, и я ничуть этому
не удивляюсь. По рации я все еще слышу, как люди говорят об этих
пещерах и предупреждают друг друга, что в них можно застрять. Лаз
становится совсем узким, стен не видно, зато потолок так низко, что он
сжимает мои собачьи бока. Я ползу вперед, темень страшная, но у меня -
у собаки - оказывается с собой фонарь, который я включаю. Я
осматриваюсь кругом уже с фонарем. Потолок надо мной из грязной земли и
очень плотный, я ползу, ползу, ползу туда, где мне кажется пробивается
какой-то свет и есть выход. Там я натыкаюсь носом на кирпичную кладку
стены, где снизу видны просветы наружу. Это выход, но чтобы выйти,
нужно моей собачьей пастью прогрызть себе дырку в грязи под стеной. Я
думаю, что вполне с этим справлюсь и сую нос под стену. Здесь воздух
чище, а потому я уже не боюсь задохнуться. Я думаю об том, что теперь я
не задохнусь, но умру с голоду, если я не вырвусь и не смогу охотиться.
Другая я оказываюсь снаружи стены и пещеры в человеческом обличие и уже
не в армейской форме, нахожу то место, где за стеной я-собака и
разгребаю руками грязный снег, чтобы собаке внутри было легче дышать и
выбраться, однако попыток освободить себя так и не предпринимаю.
