Зимний вечер, здоровенный дом в центре города. На последнем этаже комната в развратно-роскошном красном. В комнате двое - до тошноты красивые юноша и девушка, оба бледноваты, с каштановыми волосами, им лет по двадцать. Парень сидит на диване в пафосной позе, девица рисует его портрет.
- Представляешь.., - соответственно "аристократическим" тоном протягивает молодой человек.
- М?
- На юге опять бунтуют чурбаны. Но ничего, отец уверен - с ними скоро разберутся.
- Хорошо быть сыном премьер-министра, а?
- У нас ещё император есть. Не без семьи.
- Император старый и бородатый. Плохой пример, он мне не нравится.
- Ах вот ты как! А ещё говоришь о каком-то своём патриотизме.
- Необязательно любить императора, чтобы быть патриотом.
- О да, деревенщина - большие патриоты!
- ... в общем, пускай подавляют восстание побыстрее. Было бы глупо, расстанься мы ещё раз?
- Твоя правда.
На утро героиня просыпается одна в той же комнате. Готовый портрет висит на стене. Всё в доме покрыто толстым слоем пыли. Девица одевается и спускается вниз. "Да куда же ты подевался?" Окна зашторены. Горе-хужожница выглядывает через щёлочку на улицу. Город за одну ночь обнищал и будто тоже покрылся пылью, на улицах никого. Кто-то пытался его "оживить", развесив повсюду красные флажки, но это вряд ли помогло. Раздаются крики: "Республика! Долой императора! Да здравствует товарищ генерал! К оружию, братья!" "Что бы забрать с собой?" В итоге, нацепив пальто, девица выбегает из дома без всего и носится по пустынному городу, пытаясь докричаться до сыночка хвалёного премьер-министра. Всё же, тут есть люди - серые и неподвижные, они продают хлебные корочки, но даже их героиня не может себе позволить. К ночи она уже еле ползает и наконец, заваливается в подворотне.
- Ранг отца?
- Третий.., - выдавливает несчастная.
- Сойдёт. В авиацию.
"Какая авиация, вашу мать?!" Выясняется, что это казармы. Леди выдают форму, пихают в какую-то комнату. Койка в комнате одна, за неё идёт ожесточённая борьба голодных и тощих молодых людей. В углу сидит слепой юноша-альбинос и пытается показывать театр теней, нелепо дёргая руками. Он оборачивается к новенькой и ехидно шипит:
- Я знаю, когда будет конец.
Новая республика нуждается в территориальной экспансии и подавления мятежей на окраинах. Самая многочисленная боевая единица авиации - подковообразные двухместные аппараты. В первом же бою героиня проваливает всё, что можно, а слепец с лёгкостью справляется с машиной, ещё и успевает читать нотации. За "недостаток рвения" девушку весело пытают. Палачи явно вдохновлялись группой "Раммштайн" - на солдафонку натравливают крыс, поджигают, бросают в кипяток. Нетронутыми остаются только лицо и плечи. Белобрысый продолжает издеваться над напарницей: "Всё равно не умрёшь, даже если они вытащат твоё сердце, напишут на нём "Зиг хайль" и вставят обратно". Впрочем, её скорее волнует, что оставивший её сын премьер-министра сочтёт её некрасивой, если они ещё встретятся.
Впрочем, мучают не её одну, остальные тоже страдают. Еды практически нет, пытки, сон на полу. Наконец, две девицы решают бежать. Ранним утром, пока ещё темно, они взлетают в сопровождении ещё двух машин. В одной из них и художница с альбиносом. Внизу стоят все соседи по комнатушке и смотрят. Все прекрасно понимают, что если их за этим застанут - расстрел всем. А может быть, не только расстрел. Вдруг аппарат беглецов взрывается, всё вдруг озаряет солнце. Слепец сажает своё судёнышко на скалы, будто это была попытка его разбить. Напарница выскакивает из кабины, падает на колени и начинает рыдать. Все отворачиваются и идут сдаваться командованию.
- И куда мне теперь идти, чёрт вас всех дери?! - заливается девушка.
- Обратно, - хихикает альбинос, - Ну всё, хватит. Ну не плачь. Пойдём собирать светлячков.
-- отредактировала 16.12.2010 в 17:04
