Стою в стороне и наблюдаю.
На реанимационном столе лежит человек. Очень сомневаюсь, но, по-моему, это был мужчина. Он в тяжелом состоянии. Его готовят к операции и в такой спешке, что вот-вот его потеряют. В вену очень неумело и грубо воткнули иглу (капельница). Взяли скальп и поднесли его к животу. И вот лезвие уже скользит по коже. Я отворачиваюсь, прикрывая лицо руками. Потом уже вижу тело, накрытое простыней. Ее края обшиты тесьмой красного или синего цвета. Сама простынь лежит не сверху. Получается, что тело лежит на этой простыне, ее свободные края и накрывают человека. Простыней несколько и разной длины, т.к. было несколько рядов с тесьмой. Вдруг слышу движение сзади, врачи начинают суетиться, потому что человек якобы не умер. Но к нему никто не подходит и ничего не делают. Как будто сама суета и была попыткой спасти жизнь. Тишина. Я уже точно знаю, что человека нет в живых. И отступаю назад. Но ощущение, будто передвигаюсь в воздухе на небольшом расстоянии от поверхности. И плачу.
Помню еще, что меня успокаивал (гладил по голове) директор. Меня это удивило, потому что в реале, он, как мне кажется, равнодушен к чужим проблемам и переживаниям. Или, правда мне так кажется.
Ток-шоу. Народу мало. Видимо тема неактуальная). Женщина китаянка/кореянка отвечает на вопрос телеведущего. Ответив, подходит к лестнице, ведущей вниз, и спускается. Я иду туда же. Спустившись, попадаю на этаж гостиницы. И свершилось, наконец-то!! Она была не такая, как в предыдущих снах - скромненькая, а шикарная, даже больше, чем шикарная. Иду стремительно вместе с одним из моих директоров по широкому коридору. Но стремление мое, это скорее «показуха» перед начальником, и я добросовестно исполняю эту роль. Мы подходим к лифту, шеф садится и уезжает. Я остаюсь одна. Возвращаюсь обратно, прохожу мимо кресел. Рядом стоят журнальные столики с журналами. Присаживаюсь. Переворачиваю страницы глянцевого издания, в попытке заинтересовать себя, почитать, но уже после первой перевернутой страницы становится неинтересно. На другом столике, а может быть все на том же, вижу стопку тоненьких одинаковых журналов. Возникает желание поклиптоманить, но понимаю, что камеры везде и не хочется портить репутацию из-за какой-то мелочи. Возвращаюсь к лестнице. Поднимаюсь наверх. Прохожу несколько ступенек и вижу впереди себя мальчика кавказкой национальности лет 5-6. Интересуюсь, куда он идет. Из его безмолвного ответа, понимаю, что на улицу. В руках у него замечаю ключ с номером. Беру его и смотрю - номер девять. Отвлекаюсь на женщину, стоящую на лестничном пролете выше нас: лет 30 с безумной тоской в глазах. Что-то спрашивает. Темой была смерть некоего человека по вине врачей, мол, как я к этому отношусь. Мне почему-то это неприятно слышать и я возвращаюсь на тот этаж. В руках по-прежнему ключ от номера 9. Начинаю поиски этого номера. «Кидаюсь» суетно от одного номера к другому, высматриваю заветную цифру, но все не то. Одну запомнила - 21. Потом все-таки нахожу номер. Дверь приоткрыта. Приоткрываю еще больше. В правом углу в кресле сидит мужчина, нерусский, скорее похожий на деда этого мальчика, нежели на отца. В номер не захожу. Хочу ему рассказать, что, мол, так и так, мальчик Ваш потеряться хотел. Но мне это удается с трудом, потому что во рту огромный сухарь. Выплевываю в руку, но у меня еще один во рту. Но мне все же удалось донести информацию до мужчины. Он встает, идет в сторону двери и бормочет: «Я знаю, он у нас самостоятельный». А еще на руках у меня были перчатки. Заметила это, когда избавлялась от первого сухаря. Подумала, что «это же мужчины перчатки, отдавать надо, а я тут их пачкаю». И когда кавказец направлялся в мою сторону, я их быстренько сняла. Потом мы уже стоим на улице. Мальчик 5-6 лет «превращается» в младенца, которого нужно было вернуть матери, что и было сделано. Мать положила его в коляску, накрыла пеленкой и пошла. Вокруг было много людей - детей, взрослых - и все радовались возвращению дитя. В роли матери выступили моя реальная соседка и ее реальный ребенок.
Стою на улице с кем-то. Наблюдаем, как играют в футбол. Думаю: «Вот бы сейчас мяч в мою сторону прикатился». Смотрю на мяч движется явно не в мою сторону. Но «чудо» - он резко меняет свое направление и вот, он у моих ног. Я, «как профессионал» отбиваю его в сторону футболистов. Игра продолжается. Мяч снова летит в нашу сторону, но попадает уже к моему соседу. Он отбивает его, но куда-то в сторону. Потом я, кто-то и мой брат уходим с поля. И я им открываю тайну: «Представляете, подумала о том, чтобы мяч «полетел в мою сторону - и он в миг был у меня в ногах». Брат смеется. Тоже мне что-то показывает из своих способностей.
