Мы с отчимом шли по городу, в котором проходила массовая эвакуация. Никакого транспорта - жители идут себе пешочком по тротуарам и по проезжей части. Все везут с собой разный багаж – кто в детских колясках, кто в тележках из супермаркета, кто в чемоданах и сумках на колесиках. И никакой паники, толкотни, беготни – все спокойно, деловито, почти в полной тишине. Даже не назовешь это толпой – каждый идет сам по себе, только все двигаются в одном направлении. Подразумевается, что такая эвакуация - регулярное и привычное явление. А проводится она из-за того, что периодически по улицам города проходит свихнувшийся дом, кот. по неизвестной причине палит во все, что шевелится. Нам это на ходу разъясняет молодой мужичок. Он тащит на плече чемодан и еще волочит за собой что-то привязанное к роликовой доске. Вот видите – говорит мужичок, - в прошлый раз дом как раз по этой улице проехал. Мы смотрим под ноги – асфальт по всей ширине улицы покрыт красной кирпичной пылью. Пыль лежит не ровным слоем, а такими нацарапанными полосами и разводами – как будто по всему асфальту протащили волоком здоровенную груду кирпича. Этот дом всегда так – продолжает рассказывать мужичок – проедет по всему городу из конца в конец, перебьет, кого заприметит и убирается восвояси. Только никто не знает, по каким улицам он в следующий раз пойдет. Так что приходится всем на сутки уходить за городскую черту. Отчим начинает сердиться и высказывается в том смысле – что вот, глупость какая, - уходить. Надо как раз где-нибудь на этой улице и остаться. Снаряд в одну и ту же воронку два раза не падает, и дом этот дурацкий, скорее всего не пойдет второй раз подряд по тому же пути. Я с ним спорю, потому как страшновато оставаться одним в пустом городе с разгуливающим психованным домом. За разговором выходим на просторную площадь. Вокруг ни души – видимо все горожане уже удрали. Кирпичный след площадь не пересекает, а сворачивает на какую-то боковую улочку. Отчим заявляет, что дальше он не пойдет, показывает мне на высотное офисное здание на противоположной стороне площади – зайдем в эту высотку и там спрячемся. Примерно на середине площади до нас доносится глухое размеренное буханье, от кот. подрагивает земля – дом начал свой поход. Мы уже бегом добираемся до предполагаемого укрытия. Все двери естественно оказываются запертыми. Обнаруживаем люк – ведущий явно в подвал. После долгого ковыряния его удается-таки открыть. Но весь люк забит какими-то узкими пластиковыми трубами, и протиснуться туда не представляется возможным. Буханье явственно приближается. Отчим злится все сильнее и уже без церемоний высаживает одну из стеклянных дверей. Мы попадаем внутрь, и оказываемся в комнате на первом этаже с зеркальным окном во всю стену. В окно открывается красивый вид на площадь, кот. мы только что покинули. Перед окном, как перед экраном расставлены кресла. Видимо какие-то люди, такие же смелые (или глупые) как мы решили не убегать, а посмотреть на пришествие дома-убийцы. Вскоре они появляются – это несколько молодых людей. Они слегка раздосадованы, что мы проникли в их убежище, но потом принимают нас в свою компанию. И вот мы видим, как на одной из улиц на противоположной стороне площади появляется этот самый сумасшедший дом. Выглядит он как обычная кирпичная четырех-пяти-этажка – широкая – в несколько подъездов. Он стиснут с боков обычными уличными домами и очень смешно и неуклюже перемещается между ними, переставляя поочередно свои углы и слегка изгибая их. Неожиданно откуда-то сбоку от него вышмыгивает какой-то бедолага и сломя голову несется вдоль площади. Дом останавливается, раздумывает несколько секунд и шмаляет в сторону бегущего каким-то сверкающим снарядом, кот. по дуге пролетает перед нашим окном и достигает человека у самого дальнего края площади. Что происходит с человеком дальше не видно, потому что, в том месте, куда попадает снаряд, рушится все – падают здания, разлетаются деревья. Тут оказывается, что в нашу комнатку набилось уже порядком всякого народа – какие-то женщины с детьми, старики, старухи. Тут же появляются все мои ближайшие родственники. Начинается паника. Плачет мама. Я ношусь среди толпы с поводками в руках, разыскивая наших собак. Муж связывает вместе какие-то чемоданы. В дальнем углу комнаты оказывается наклонный туннель, уходящий под землю. Он слегка залит водой. Люди всех возрастов и обоих полов, тесной толпой уходят по этому проходу. Каждый из них держит в руках зажженную свечу, они что-то заунывно напевают и идут по колено в воде совершенно голые
