Моя мама – самый лучший художник во Вселенной, но об этом никто, кроме меня и ее не знает. Главный источник вдохновения для нее – это восхитительные, длинные и таинственные сновидения. Ей видятся разные неведомые страны, планеты, континенты и миры, заселенные необыкновенными созданиями, некоторые из них похожи на людей, а иные похожи неизвестно на что. Самое удивительное в том, что она никогда не училась рисовать, даже не могла бы отличить сюрреализм от реализма или перечислить несколько наиболее известных картин Леонардо Да Винчи, но это не помешало ей достигнуть совершенства в своей технике. Большую роль в ее картинах сыграли поразительных оттенков краски, которые она изготовляла из совершенно неизвестных мне трав. Эти травы огромными пучками висели у нас на чердаке и некоторые из них источали восхитительный аромат, зато мимо иных невозможно было пройти без противогаза. Когда они доходили до кондиции – становились очень хрупкими и невесомыми – мама измельчала их в порошок и разводила водой. И самое удивительное было в том, что, несмотря на одинаковую окраску листьев, водные растворы были различны.
Картинами у нас был завешан весь чердак. Чтобы посмотреть некоторые из них, необходимо было забраться на высокую лестницу, которую можно было перемещать по всему чердаку благодаря двум колесикам внизу и четырем на верху. Нижние колеса перемещались по расположенным точно посередине рельсам, а верхние погружались до середины в желоб, высеченный в двух параллельных стенах. Когда нужно было осмотреть другую стену с картинами, я перебирался на другую сторону лестницы, отталкивался от стены и летел через весь чердак к противоположной стене. В раннем детстве я так частенько играл, пока меня не застукала мама и очень сильно рассердилась, сказав, что так я очень скоро как минимум сломаю себе что-нибудь, а как максимум вообще расстанусь с жизнью. Теперь я, конечно, был гораздо осторожней, но все рано иногда час-другой играл в эту игру.
Вы спросите, почему я ни слова не говорю про своего отца. Дело в том, что я понятия не имею, кто он и где он. Мама никогда о нем не говорит, а если я спрашиваю, то она надолго замолкает. Правда, я подозреваю, что все-таки однажды видел его, но не живьем, а на одной из картин. Мама никогда не рисует ничьи портреты. Даже если она изображает обитателей своих сновидений, то только по нескольку фигур. Но существуют два исключения. Первое представляет собой величественную фигуру одной странной женщины в черном платье и такого же цвета плаще. Платье покрыто серебристыми узорами, изображающими звезды, драконов, цветы и стрелы, а подкладка плаща золотая. На голове у нее высокая прическа, со всех сторон поддерживаемая самыми невероятными заколками и гребнями. Ее платье длиной до пола и с правого бока на нем есть довольно длинный разрез. Она стоит так, что одна ее нога видна через этот разрез и на ступне у этой женщины красуется довольно странная серебристая туфля. Она с верху усеяна тончайшими серебристыми иголками, образующими этакую мишуру и испускающими призрачное голубоватое сияние. Лицо этой дамы не очень молодое и во взгляде присутствует такая злоба, что долго глядеть на нее не очень хочется. Когда я спросил у мамы, кто это такая, она ответила, что это довольно противная и злая королева, постоянно пытающаяся завоевать одну из стран. Так что я не очень часто смотрю на эту картину, хотя она, без сомнения, одна из наиболее выразительных.
Зато другую я могу разглядывать часами. На ней изображен в полный рост молодой человек, стоящий на крохотной площадке на вершине высоченной горы. Внизу виднеются невысокие горы (а может и высокие, просто та, на которой он стоит, затмевает их своим величием) и бурная горная река. Растительность в этом удивительном месте совершенно не похожа на привычную людям, так что, скорее всего, мама ее тоже увидела во сне. Этот человек стоит так, что лицо его видно только в профиль. Он выставил одну ногу вперед, а руки раскинул в стороны и слегка завел назад, со всей силы сжав ладони в кулаки. Голова его тоже запрокинута назад, глаза закрыты, а рот открыт таким образом, что сразу ясно: он не кричит, а поет. Причем делает это так вдохновенно, что даже сердце замирает, гладя на него. Эх, если бы хотя бы половина из певцов и певиц взяла бы пример с него, тогда бы и мир стал немного иным! Он одет в костюм, состоящий из брюк и жилетки золотисто-коричневого цвета с рисунком в виде паутины и кленовых листьев, и белоснежную с голубым отливом, атласную рубашку. На ногах у него высокие, до колена, черные сапоги, с внутренней стороны голенища украшенные странными штуками в виде чешуек треугольной формы. У него черные, длиной до плеч, сияющие в солнечных лучах, волосы, правильные черты лица и аскетическое телосложение. Я обнаружил эту картину в самом темном углу чердака еще когда мне было лет пять. Тогда я практически ежедневно смотрел на нее, а теперь мне стоит только взглянуть в зеркало, как я сразу же вижу те же черты лица. Я даже решил отрастить волосы до плеч и походил по магазинам в поисках подобной ткани, но хотя первое мне удалось, несмотря на протест матери, со вторым ничего не вышло. Когда я описывал продавцам приблизительную текстуру этой ткани, они смотрели на меня как на полоумного и отвечали, что создать такую материю, по крайней мере на нашей планете, невозможно.
Мама скорее всего догадалась, что я нашел эту картину, но как всегда не сказала ни слова. Она продолжала рисовать картины и складировать их на чердаке. Я иногда предлагал ей продать наименее удачные, но она совершенно не реагировала на мои просьбы. Теперь она увлеклась изображением лишь одного мира, изредка рисуя что-либо иное. Особенно мне понравились две последние картины. Первая представляла собой звездное небо, на которое кто-то смотрел из самого большого окна на нашем чердаке. Никогда раньше мама не рисовала ничего связанного с Землей, да и на этой картине больше внимания уделялось Млечному пути и точнейшей прорисовке всех созвездий, чем изображению темного чердака. Для создания этой картины мама использовала самые лучшие краски – черную, очень черную, самую черную, радужную и перламутровую. Поэтому, если вставить это полотно в окошко, может показаться, что наступила ночь. И глядя на нее кажется, что изображенное на ней небо больше похоже на настоящее, чем то, которое видим мы, подняв голову.
Другая картина была посвящена тому миру, который мама наиболее часто изображала. На заднем фоне находились строения удивительной формы. Когда я спросил у мамы, что это такое, она ответила, что это дома. Честно говоря, я бы не очень хотел жить в подобных зданиях, слишком уж нереальными они казались. Некоторые больше всего походили на кружевные салфетки, другие представляли собой умопомрачительное скопление арок, шпилей, куполов и других более-менее знакомых нам изысков архитектуры, третьи казались на первый взгляд просто неустойчивыми, а четвертые неведомым образом парили в небе. Перед ними виднелись привычные нам деревья и кусты, а также подобные растения с отличающимися от земных цветом листьев, формой ствола или ветвей. Ну а на переднем фоне стояли и мило улыбались трое похожих на людей существ. Одно из них было одето в шутовскую одежду с разноцветным заплатками, другое было в строгом черном костюме, третье было женского рода и одето как средневековая фрейлина. Эта картина произвела на меня то же впечатление сверхреальности, что и предыдущая. Казалось, стоит протянуть руку – и окажешься в том мире, который на ней изображен. Поэтому ничего удивительного нет в том, что теперь и мне стали сниться сны про тот мир. Я узнал, что эти существа тоже люди. Они – наши потомки, рожденные на иной планете с 7608 года Новой Эры. Люди завезли туда растения и животных с Земли и основали постоянную колонию, которая за несколько столетий стала состоять из более чем пяти тысяч городов. Жизнь здесь была спокойная и размеренная, только коренные жители этого мира иногда пошаливали. Особенно много неприятностей доставляла Королева. У нее было огромное количество помощников и всех их обуревало желание править сначала этим миром, ну а потом и всей Вселенной. Хотя очень много людей пытались ее выследить и поймать, в самый последний миг ее забирала странная карета на электрическом ходу которая могла передвигаться как по земле, так и под землей. Она внезапно выныривала, подхватывала королеву и также внезапно ныряла обратно. Так они и жили все вместе в этом удивительном мире.
Однажды, вернувшись после длительной прогулки в лесу, находившемся недалеко от нашего дома, я не смог найти свою маму. Ее не было ни в комнатах, ни на чердаке, ни даже в подвале, куда она и так никогда не заходила. Это было более чем странно. Она не любила удаляться далеко от дома и единственное, на что решалось, так это прогулка по нашему саду. Но сегодня в саду ее тоже не было. Признаюсь, я очень испугался. Я решил еще раз сходить на чердак, может она пришла туда, пока я был в подвале?
Но чердак был пуст. Я даже забрался на лестницу, чтобы доехать на ней до окна и оттуда залезть на крышу, чтобы оглядеть наш сад. Может быть она потеряла сознание и лежит в густой некошеной траве так, что увидеть ее можно только с верху?
Когда я поднялся на последнюю ступеньку, то увидел, что с картиной, напротив которой она расположена, произошло что-то странное. Это было то самое полотно с домами и людьми. Но сегодня оно выглядело иначе. На передний план вышли обугленные бревна – все, что осталось от деревьев, людей не было и многие здания оказались разрушенными. Я не поверил своим глазам. Пропорции на картине были точно такие же, мельчайшие детали выписаны как всегда превосходно, но я точно знал, что мама не рисовала эту картину. Я машинально потянулся рукой к одному из нарисованных деревьев и тут на меня пахнуло дымом. Я инстинктивно отшатнулся и наткнулся спиною на что-то. Оглянувшись, я увидел такое, во что не поверил бы никогда – я подпирал спиною одно из многих сгоревших деревьев!
Чердак нашего дома исчез и как будто бы не существовал никогда. Я поглядел по сторонам и увидел следующее: впереди находились дома и деревья, сзади – деревья и река, за которой была полоса уцелевшей растительности, я сам стоял на дороге, раскинувшейся по правую и левую сторону от моего местонахождения. Так как иного выбора у меня не было, я решил пройтись по ней. Ведь если на этой планете есть дороги, они обязательно должны куда-нибудь вести.
Выбрав наугад направление направо, я пошел вперед.
(четверо, повалил на землю королеву и снял с нее туфлю, мама. папа)
