Как будто меня в очередной раз выбесила выходка моего отца (только не надо мне здесь эдипов комплекс лепить), не помню точно что он сделал. Может и ничего особенного, но во сне это показалось значительным. И мне ужасно захотелось просто, без позерства, выброситься из окна. Тогда мне был важен не факт самоубийства, а просто возможность быстро уйти из этого дома. Дело было зимой, и открывая заклеенное окно, я разбил его. Порезавшись об осколки, я стал вылезать наружу, где ледяной ветер с колючим снегом остудил мой горячий пыл. Я застыл в нерешительности, не в силах прыгнуть, но и не желая возвращаться обратно. Я, наверное, долго бы так простоял на ветру, если бы оконная рама не стала выезжать из проема под моим весом. Моим первым порывом было вырваться из разбитого окна и заскочить назад, в комнату, но первые же ощущения падения так захватили меня, что я остановился. В голове мелькнуло что-то о бессмысленности всего теперь, но мысли отвлекали от самого ощущения последнего свободного падения, и я перестал думать. Никогда не забуду этого ощущения: я, скованный осколками разбитого окна, вываливаюсь в неясную зимнюю ночь, упиваясь ощущением того, что вон он – конец! Теперь все, чем я жил: гордыня, идеалы, любовь, надежды – все это теперь не имеет никакого значения! У меня нет ничего, кроме нескольких метров свободного падения. Я Абсолютно свободен, пока падаю. Это то мгновение, к которому я бессознательно стремился всю жизнь. Радость души, свободной от обязательств жизни. Тихая, но всеобъемлющая тоска защемила, и мне хотелось, чтобы это ощущение безграничной тоски длилось вечно, но тут я достиг земли: хрустнула оконная рама, торчащие осколки стекла проткнули меня со спины (боль была не сильной), что-то треснуло в голове. Стало тихо и темно, но почему-то холодно (хотя этот холод и не напрягал). Ощущение безграничной тоски осталось, но мыслить в полном объеме я уже не мог. С этим ощущением я лежал очень долго, пока меня случайно не разбудил, зашедший в комнату отец. Пробуждение было как розгой по глазам. Смерть была настолько яркой и реальной, что подобное воскрешение вызвало шок напополам с обидой на весь мир: даже умереть нормально не дадут. Первое время я все вспоминал в подробностях этот сон, и никак не мог поверить, что я снова живу. Я думал, мне просто кажется, что я снова живу, просто такой мне достался ад. Через неделю все волнения улеглись, и жизнь, как говорится, вошла в свое русло. Но глубина того потрясения очень впечатлила.
