Подъем на Вершину

Сон длинный и очень подробный. Проснувшись после него я специально лежал не двигаясь, и вспоминал все его детали, что-то все же ускользнуло, например, что мне говорили про "5 ступеней", хотя это казалось таким важным. Тут и кошмар, и мистика, и эротика... :)

--------

Начало не помню. Черная беспросветная ночь, черный страшный город, света нет, но при этом все четко видно, даже вдали. Иногда попадаются одиночные источники света, как бы фонари, их самих не видно, но они освещают вокруг себя некоторое пространство. Я в какой-то комнате, как туда попал не помню. Мне  страшно, вокруг непроглядная темнота, и три какие-то отвратительные личности держат меня, и кажется собираются убить. Один из них все время угрожает мне чем-то, кажется ножом, узким и длинным, показывает как он будет меня резать, от живота вверх к горлу, и издевательски добрым голосом говорит при этом: «Смерть будет быстрой и совсем незаметной», он очень радуется этому обстоятельству. Других плохо видно, а этот здесь Главный.

Потом я испугавшись этой «приятной», но слишком уж близкой смерти, в виде ножа у своего лица, начинаю с ним бороться. Я с опаской гляжу на нож, стараюсь остановить его руку, отбить ее движение ко мне. Потом уже у меня в руке оказывается что-то острое, и я тыкаю этого Главного в туловище, но это как-то не действует. Потом «я пропускаю удар», все показывается в очень замедленном темпе, мы словно бы играем в игру, как в детстве. У него в правой руке довольно большой молоток, и вот этим-то молотком он и умудряется меня ударить. Я пропускаю этот удар, он приходится мне в левое плечо, грудь, и заодно в голову. У меня большие повреждения, рука не действует, мне приходится прижимать ее к себе, лицо залито кровью. Потом картина моего последнего удара. Я изо всех сил извернулся, и правой рукой сжимающей то ли отвертку, то ли ручку, ударяю Главного в глаз. Это смертельный удар, после которого он падает, и я добиваю его. Какие-то мрачные, разбиваемые части тел, наконец все трое уничтожены, вся комната завалена остатками этой битвы, и выползаю из нее, прижимаю к себе поврежденную руку. По лицу слева течет кровь, я стираю ее, она не останавливается. Я спускаюсь по лестнице, это был 5-й этаж. По дороге попадаются комнаты, там я ищу какие-то ветошки, чтобы вытереть кровь, но ничего не могу найти.

В таком виде я выхожу на улицу, стою у подъезда дома . Вокруг ночь, тьма. Справа невдалеке что-то происходит, драка... Мне видна тень милионера, он кого-то держит, они кричат друг на друга. Я думаю, что мне надо подойти к нему, сказать про свои проблемы. Потом он начинает проводить красивые приемы-броски, как в кино, раз, другой, а потом уже просто избивать того, кого держал... Тот вопит ужасным тонким голосом, и я понимаю, что я туда не пойду....

Я поворачиваю налево, иду крадучись вдоль дома. Мне попадается пара каких-то темных людей, они стоят покачиваясь на одном месте, я прохожу мимо, удивляясь тому, что они ничего мне не делают. У меня есть какая-то цель, и я устремляюсь к ней. А за углом дома начинаются странные вещи....

Все пространство улицы, земля до следующего дома, залиты слоем света, это похоже на каток, лед подсвеченный снизу ярким желтым светом. Но мне кажется что это просто разлитый по земле свет. Среди мрачной черной ночи появляется это яркое желтое сияние на земле. По нему кружатся две фигуристки, он скользят мимо меня. Потом появляется другая картина – хоккеисты едущие по этому льду, но при этом они по колено погружены в этот лед. Потом почему-то таким хоккеистом оказываюсь я сам...

Этот светящийся каток заканчивает историю страшной ночи – и я взлетаю над землей. Потом я совершаю какой-то напряженный, целеустремленный, сделанный изо всех сил прыжок – и оказываюсь на поверхности вертикальной стены. Это кирпичная стена, я на огромной высоте над землей, у меня в руке молоток, в стену вбиты какие-то гвозди, я держусь веревкой, которую накидываю на эти гвозди. Я цепляюсь за них, за их шляпки, напрягаю все свои силы, цепляюсь пальцами. Я чувствую пропасть позади себя, эту холодную зияющую пустоту у меня за спиной, но у меня только один вариант, выползти и не сорваться, и я ни о чем не думаю, я лезу вверх, цепляюсь молотком, который превратился в альпенистский альпеншток, и я почти не боюсь, я знаю, что есть только один вариант – лезть наверх.

И я вылезаю, цепляюсь за какие-то трубы или перила, встаю на ровную поверхность. Там меня кто-то ждет, какая-то девушка. Она ведет меня дальше, и мы снова лезем через переплетения каких-то железок, поверхностей, ступенек... все это время наполнено напряжениеми, я словно бы все время стою на краю, и у меня есть только одна половина мира, та куда мы рвемся, а позади нет ничего...

И вот наконец мы поднимаемся на Вершину. Я как-то понимаю, что это вершина, конец пути, хотя по виду мы поднялись на какую-то трубу, окруженную стенами, арматурой, и прочим мрачным урбанистическим хламом. Она что-то объясняет мне, пять шагов, последних ступеней, я прохожу их, и встаю на площадку, которая и есть Вершина. Я говорю: «Я достиг ее только благодаря тебе». Она улыбается и махает мне рукой: «Ты сделал это сам». В этом диалоге есть какой-то скрытый смысл, преемственная цепь, каждый кто дошел до вершины, однажды проведет по этим 5 ступеням другого, и точно также закончит этот путь словами: «Ты сделал это сам», словно передавая это право дальше.

Затем появляются еще несколько человек, все они прошли этот подъем. Мы образуем группу, и далее двигаемся не то чтобы вместе, но как-то имея друг друга в виду, постоянно кто-то есть рядом, хотя мы не общаемся. Какая-то девушка, симпатичная, начинает демонстрировать свое тело. Она находится на вершине какой-то большой кирпичной трубы, так же как и все тут, окруженной хитросплетением каменных, кирпичных, железных ржавых джунглей. Я нахожусь недалеко от нее, на той же высоте, и хорошо ее вижу. Она совершенно голая, держится ногами за трубу, и как бы висит в воздухе, она поворачивается, демонстрируя напряженные мышцы тела, гладкий живот , грудь, ее тело полно силы и энергии. Она сама как бы привыкает к своему телу, она тоже лишь недавно поднялась сюда. Недалеко от нее находятся люди, муж и жена, они живут где-то тут. Она демонстрирует себя именно им, словно бы предлагает им прикоснуться к себе. Жена что-то торопливо шепчет мужу, типа: «ну давай же, пока можно», и муж начинает трогать девушку, гладить ее грудь.

Потом мы начинаем куда-то перемещаться, и какой-то девушке, может быть той же самой, предстоит бой, впереди находится что-то темное, угрожающее, надо подняться над крышей, и оказаться там. Она собирается идти туда, но я стою ближе, и решаю пойти туда сам. Я ясно понимаю, что там будет бой, но я не боюсь. Как и при том подъеме по стене, есть лишь один вариант – двигаться вперед, есть волнение и какое-то обостренное движение вперед, для страха просто нет места. Я поднимаюсь над крышей, и обнаруживаю там целую толпу людей, все они темные, почти без лиц, только темные фигуры в темной одежде. Ближайший ко мне замечает меня, и пытается ударить меня в лицо. Я четко чувствую все происходящее, и двигаюсь вместе с его рукой, так что он не может в меня попасть. Потом я начинаю сам бить его, тоже кулаком в лицо, я ударяю его несколько раз, он перестает сопротивляться, я поднимаюсь на бортик перед ним и добиваю его уже ногами. Потом я спрыгиваю прямо в эту массу людей, позади меня я чувствую появление моих спутников, и вскоре вся эта темная толпа рассеивается без следа. Вместо них к нам идут четыре полосатых черно-белых существа, похощих на пивные банки перетянутые в талии... это «настоящие». Именно с ними происходит бой, то есть приходится уворачиваться, бороться, напрягаться. Постепенно картина становится светлее, в ней появляются цвета. Бой заканчивается тем, что я скручиваю какого-то мужика, связывая его полотенцем, затягивая его у него на шее. Все это происходит около бассейна с голубой водой. При этом какой-то голос объясняет, что если «это» затянуть вот таким образом, то «оно» становится подчиненным. То есть это не человек, а какая-то сущность, хотя имеющая человеческий вид. Рядом с ним лежит еще один такой же, у него перебиты обе ноги. Я говорю: «Его братцу еще хуже пришлось». Мы бросаем их тут на произвол судьбы, и уходим. Мы не просто победили, мы стали хозяевами этого мира.

Я вновь внутри какого-то дома. Мир все время остается мрачным, но он стал цветным. Я постоянно летаю, взлетаю над землей, над полом, прохожу сквозь стены и перекрытия. Здесь моя мать. Она тоже умеет летать, и мы развлекаемся тем, что учимся ходить во воздуху. Я хожу сначала над полом, потом поворачиваюсь параллельно полу, и хожу боком, я даже переворачиваюсь кверх ногами, и ступая по воздуху, хожу по невидимой лестнице ведущей вниз. Суть упражнения в том, что нужно вспомнить все ощущения этого движения, и как бы поверить, что ты идешь по лестнице, ты как бы создаешь себе эту возможность сам. Даже можно научиться шлепать по воздуху, издавать шлепающий или стучащий звук, как при ходьбе по полу. Реальности не существует, она создается моей мыслью. В какой-то момент я говорю матери: смотри! и падаю навзничь, на пол, но я прохожу сквозь него, он вязкий, я как бы подталкивю себя «верить», и это позволяет мне проходить сквозь пол.

Мы сидим в комнате за столом. Здесь моя группа, та, с которой мы вели бой на крыше. С нами за столом сидит немолодая женщина. Я знаю про нее, что ей предстоит тоже самое, ее бой впереди. Ей еще предстоит пройти свой ад, она будет верить в него, как верил каждый из нас, и этот ее круг будет мучителен. Я наклоняюсь к ней и говорю: «Сначала на тебя нападут черти... это малоприятно, но ты выживешь...» Она все понимает, улыбается, но с сомнением качает головой и говорит: «Я не выдержу...» Но я знаю, что ее время пришло, и отмахиваюсь от ее возражения: «Выдержишь» Из нашей комнаты идет темный коридор, и там происходит какой-то шабаш, туда надо идти, там вопят и визжат дикие голоса. И я говорю женщине: «Пойди и посмотри, что там», я понимаю, что ее бой там. Тогда она вдруг решается, и говорит: «Ну значит пора», встает, и в ее руках оказывается какая-то большая деревянная маска с рогами, похожая на африканскую, она надевает ее на лицо, и направляется в коридор. По дороге она начинает превращаться в средневекового рыцара в тяжелых доспехах, какого-то громоздкого, толстого, с узкой талией, это ее мир, в котором ее ждет Бой. Через некоторое время мы идем следом. Время не имеет своего смысла, все уже произошло, и мы просто идем следом, потому что должны идти. В комнатах разбросаны вещи, лежат разрубленные куски рыцаря, разбитые доспехи, но мы знаем, все хорошо, она выиграла свой бой, и сейчас она в виде молодого и буйного существа мчится где-то над землей...

Я захожу в последнюю комнату, и встречаю там черта, зеленое мультяшное существо, с зубами и ушами как у чебурашки. Я беру его за шиворот и швыряю к окну: «пшел вон...», он сминается, и превращается в мятую бумажную фигурку. Когда мы уходим, вместо первого здесь остается другой, коричневый, мохнатый, со свирепым оскалом, но стоящий по стойке смирно. Он ничем не лучше первого, просто так мы заявляем свои права, и перед уходом кто-то говорит: «Мы решаем, кому здесь быть...»