Несколько раз повторялись до странности похожие сны. Действие и обстановка несколько меняются, но сюжеты совершенно одинаковые. Я запомнил два из них. Первый несколько раз повторился, второй был один раз.
Сон № 1
Я нахожусь в комнате, там еще несколько людей. Комнату штурмуют какие-то люди, ломятся в двери, бегают по улице, стреляют. Это гражданская война, и то ли мы красные, и белые хотят нас поймать, то ли наоборот, но в общем это враги. Нам страшно, потому что если поймают, то убьют, а то еще и пытать начнут. Тогда мы решаем, что спасения нет, и наш единственный шанс это самоубийство. У нас ничего нет, никакого оружия, нечем даже застрелиться. Но тут кто-то находит гирю, обычную гирю, черную, на 32 кг. Способ самоубийства такой: подбрасываешь гирю и ловишь ее на голову. Меня даже во сне дрожь пробирала от такого способа. Времени нет, и кто-то уже делает это, подбрасывает гирю, и погибает. Подробностей этого явления мне не видно. Мне становится страшно уже с двух сторон. Дверь вот-вот рухнет, и меня вот-вот начнут убивать, но и гирю подбрасывать тоже страшно, в общем ужас, паника, ситуация безвыходная.
Но вдруг, когда кроме меня уже никого в комнате не осталось, я нахожу выход из этого тупика. Я вылезаю в окно, на карниз, и прыгаю вниз. Второй этаж, под ногами мостовая, камни. Я падаю, но остаюсь целый и невредимый. Люди на улице никак на меня не реагируют, дальше все путается, но в общем я убежал.
Сон № 2
Я на вокзале, большой зал, множество людей, кто сидит, кто стоит, кругом разбросаны вещи, в зале полумрак. Мы находимся в плену, это тоже война, но теперь с фашистами. Немцы нас поймали, и набили в это зал, а сами решают что с нами делать. Через некоторое время появляется офицер в немецкой форме и объявляет: вы все должны покончить жизнь самоубийством. Для этого нам начинают выдавать веревки, небольшой кусок, в метр длиной. Я тоже получаю свою веревку, и следуя какому-то общему молчаливому движению, скручиваю из нее петлю, и пытаюсь сам себя удушить. Суть была именно в том, что нужно было собственным усилием задушить себя этой веревкой. Я пробую несколько раз, мне больно, и в конце концов я бросаю это занятие.
Но так просто это закончится не может, и я начинаю лихорадочно искать выход. Я хожу по залу, смотрю на людей, и вдруг я оказываюсь у раскрытого окна. Из окна видна красивая панорама, как в кино, деловой центр Нью-Йорка с большой высоты, из окна небоскреба (никогда в жизни не видал его). Внизу красивые строгие здания, светлые и темные, видны крыши, линии очень четкие, все очень красиво, ярко освещено солнцем. Я вылезаю в окно, встаю на карниз. Внизу захватывающая дух высота. И я сигаю в нее, не особенно раздумывая.
Далее я вижу асфальт. Далеко впереди, то есть внизу, виден тротуар, и я вижу точку на асфальте, в которую я через несколько секунд врежусь мордой. Я в полете представляю, как расплющится от удара моя голова, как лицо будет на боку, и мне ужасно страшно от этого. Я лечу со страшной скоростью головой прямо в этот асфальт… но когда я почти долетел, вдруг меня что-то останавливает, мгновенно возвращает назад, на карниз, и все повторяется еще раз, я снова лечу вниз, снова вижу точку на асфальте… так и не долетел. Удара об землю не было.
Интересно, что выпадение из окна воспринималось как освобождение, хотя тоже страшное, но это уже был не безысходный страх, как в комнате, а скорее похожий на смесь азарта, волнения, риска, и возможного близкого спасения. 