Дело происходит в отдалённой экзотической местности. А мы - прогрессоры, несущие аборигенам разумное, доброе, вечное. Приблизительно, как англичане в Индии.
Для того чтобы аборигены от нахлынувшей благодарности нас не перерезали, мы все живём в большом дворце со всеми удобствами. Дворец окружён высоким (метров шесть) чёрным ажурным забором. Заодно, как выяснится позже, мы храним в этом дворце богатства аборигенов, для пущей сохранности.
Что-то я слишком темноты на нас нагнал, во сне по ощущениям - мы реально хорошие ребята :))
Но, идиллия нашего хрупкого социально-экономического равновесия с местными подходит к концу. Кто-то из наших накосячил. Или какой-то слух народного гнева прошёл у них. Но к нашему дворцу движется толпа погромщиков, вдохновлённая местным чёрным властелином. Да и сами жители чёрные, причём в самом нехорошем смысле - они полностью чёрные и вертлявые. Никаких ассоциаций с темнокожим человечьим населением планеты, кстати. Может они вообще не гуманоиды. Подобно змеям, могут даже пролезать через решётку. Буду их неполиткорректно, но без задней мысли, называть "чёрные".
Ещё издалека я с балкона заметил всю эту шоблу, двигающуюся к дворцу. Эвакуироваться внутрь, судя по скорости подхода народно-освободительного движения, я не успеваю. И лезу на верхотуру забора. Погромщики пытаются хватать меня за нижние конечности, но в целом, им не до отдельного оккупанта - их цель внутри дворца, туда они все и валят мимо меня.
Я же, по верхушечкам, по верхушечкам, по колышкам, по колышкам, да и обхожу дворец по забору, и оказываюсь на заднем хозяйственном дворе. Там я с радостью (на каком-то опять же балконе. Может это зиккурат, а?) прячусь под какой-то коробкой или кожухом. Рыскающие по дворцу народовольцы потыкивают саблями в щели коробки, но в меня не попадают. Шум улегается, а я благоразумно сижу в своей коробчонке до вечера.
***
Итак, я во дворце, чёрных там нет. Наших всех вырезали (нас было сотни или тысячи), один я остался (и моей души ищут). Во дворце чёрные поставили своих хранительниц залов. Ну, сотрудниц музея. Они следят, чтобы не было беспорядка, и никто лишнего не утащил. Но тётки совершенно ничего не понимают в ценности того, что охраняют. В основном они смотрят на вешалки-каталки с разноцветными черкизовскими одежонками.
Я же понимаю, что из этой страны надо делать ноги, но как? Надо переодеться и где-то добыть средства.
И я начинаю воровать из стеллажей всё что поменьше, но поценней. Особенно упираю на золотые монеты и драгоценные медальоны. В этом мне помогает ещё один случайно спасшийся товарищ (внешне, видимо, имеет прототип вне сна - коллега-турист). Он отвлекает тёток, примеряя цветастые портки.
Тётки благодушно спрашивают - а вы сами откуда? Вот откуда я не знаю, но лишнего ляпать точно нельзя - повяжут сразу. Из Китая - говорю я (всё равно туземцы не знают, где это). Как назло в комнату входят китайские молодожёны, которые с интересом начинают вешать друг другу на уши красные банты. Как бы они не ляпнули, что они из Китая.
Передо мной ещё и вторая проблема - с тётками надо как-то расплатиться за посещение этого музея революции. Но в карманах одни ворованные золотые монеты, да ещё все разные. Сортирую на ладони золотую мелочишку, выбираю монеты поменьше да попотёртее.
Перспективы эвакуации - самые радужные.