Я сижу на улице на лавочке, не пойму, какой сейчас месяц, все какое-то серое, унылое и заторможенное, снег лежит, но при этом совсем не холодно. Ко мне подходит женщина лет 60, может старше. Невысокая, не выше 170 см, седая, одета в бордовое старенькое пальто. Выражение лица растерянное, как будто не понимает, где находится и зачем. Я двигаюсь, чтобы она смогла сесть. Сама в каком-то коматозе, рассматриваю окресность. Серость, застоявшийся воздух, лавочка кажется в нашем парке. Вдруг женщина окликает меня по-имени. Меня это вывело из оцепенения и я посмотрела на нее внимательнее, черты лица знакомые, я уверена, что я ее знаю, скорее всего не близко, но хотя бы пару раз точно видела. Я спрашиваю, кто она. Женщина отвечает, что она мать. Я ей говорю, что она не может быть моей матерью, потому что моя мама совершенно по-другому выглядит. Она говорит, что она мама одного знакомого мне человека (имени не называет) и что этому человеку нужна помощь. Мне не хочется ничего делать и никуда идти. Она говорит мне, что так нельзя мол, людей в беде бросать и что ее сын мне когда-то помог, и у меня вроде как должок. Я спрашиваю, что мне нужно делать, она ничего не отвечает, просто берет меня за руку и смотрит в глаза в упор. Голова начинает кружиться, меня куда-то несет. Очнулась в каком-то доме. Первая мысль была - похоже на дом прабабушки! Но позже я поняла, что ошиблась. У прабабушки была одноэтажная покосившаяся избушка, а тут хоть и тоже весьма не новый и потасканный, но полноценный трехэтажный дом. Дом этот вызывал у меня состояние ужаса. Не могу точно объяснить почему. В нем свет зажигался в произвольном режиме, лампы тусклые, часто начинали моргат. Было ощущение, что дом живой, из плоти и крови, что стены дышат, так как были видны какие-то их незначительные движения. Я плохо помню третий этаж, там было очень темно и неспокойно. Будто что-то сидит в темноте и периодически хватает тебя то за плечо, то за ногу. Там не было окон, и практически не было источников света, только слабая лампочка в правом углу. Переход на второй этаж я не видела. Просто неожиданно как-то там оказалась. На втором этаже свет бешено мигал, что выводило меня из себя. Лампочки противно гудели, а мерцание сбивало с толку. Вроде идешь вправо, а оказывается, что совсем наоборот. Там была куча всякого хлама, много-много вещей, причем самых неожиданных. Запомнила кусок плаката с какой-то старой группой (не уверена, но возможно Iron Maiden), ролик, какая-то сломанная черная каска, будто обуглившаяся, старое изношенное женское платье блекло-розового цвета. Было сложно передвигаться, потому что пола под хламом не было видно, четкое ощущение, как выворачиваются ноги, боязнь сломать лодыжку. Когда я спустилась на первый этаж, мое чувство паники почему-то стало только усиливаться. Первый этаж запомнила отлично - лестница со второго вела на небольшую площадку, где почти тут же была дверь в санузел. Над дверью тусклая лампочка, далее шел длиннющий темный коридор, а сбоку выход в комнату. Я не помню, входила ли я в комнату или нет, но помню, что окончательно начала истерить, когда дверь в санузел с грохотом распахнулась и из крана полилась черная вода. Я рванула по коридору и попыталась открыть дверь. Та не поддавалась. Я начала орать, долбить по ней кулаками. Тут меня будто "отмотали" назад и я снова бегу к двери, снова ору, стучусь. Снова отмотка, и так раза три. А дальше дверь вдруг поддалась и наступила темнота. Провал. Сижу на скамейке, женщины поблизости нет, я сижу уже не в парке, а возле больницы. Ко мне спешит моя мама. Она достает из пакета ветку винограда (хорошая большая ветка, с сочными темными ягодами, но почему-то пластмассовыми листьями) и отдает ее мне. При этом она рассержена и постоянно повторяет - я же говорила тебе, не смей больше с ними связываться! Я ее уверяю, что я не понимаю, о чем она говорит, и вижу за ее спиной ту женщину. Мама сердится, но я ухожу к ней. Она смотрит на меня молча. И тут у меня четкое ощущение, что я обязана помочь, просто вот обязана и все тут. Я киваю. Она говорит, что ее сыну нужна вода. Но не просто вода, а именно из того дома. Причем не черная из крана, а прозрачная, которая находится в бутыли под раковиной. Я киваю, с полной уверенностью, что понимаю, зачем все это и что это действительно необходимо. Она уходит, а я оказываюсь в квартире, в которой жила несколько лет назад. Ночь, темно, я не включаю свет. Смотрю за окно - напротив дома сияют всеми окнами, шумят люди, и вообще ощущение, что они невообразимо близко от меня. В комнату заходит тот самый сын. Я его узнаю (но как проснулась, вот убей не помню, кто это был, хотя человек был знакомый) и почему-то лезет ко мне с поцелуями. Мне с одной стороны приятно, но с другой что-то не так. Неправильно. У меня есть другой парень, а этот вообще не должен быть в таких обстоятельствах. Чуть-чуть не хватило, чтобы осознаться. Я вежливо уклоняюсь, он удивляется, но честно говоря диалог между нами я не помню. Дальше провал. Я оказываюсь в том доме, опять через третий этаж. Я бегу к санузлу как можно быстрее. Ощущение, что тот парень где-то тоже в доме, рядом, но его не видно. Постепенно снова накатывает ужас. Я чуть ли не кубарем падаю на первый этаж. Чуть не долбануло дверью санузла, который начал бешено закрываться и открываться. Умудряюсь вбежать внутрь, хватаю бутыль. В меня начинает брызгать кран, но я уже убегаю и мчусь к выходу. Паническая мысль - дверь не откроется!!! Она действительно не открывается. Она тоже начинает хлопать. Снова меня отбрасывает назад во времени, я снова бегу в дверь и выпадаю наружу. Там меня ждут тот парень и его мать. Я отдаю им бутылку. Четко помню, что на входе стояли два мужчины в строгих костюмах, с необычным цветом кожи - серым, переходящим в голубовато-бледный. Они смотрят на меня с удивлением.
- как ты прошла так, что мы тебя не заметили?
- через крышу, - говорю я, и оглядываюсь. Вокруг уже никого, кроме этих двух "охранников", вижу, что дом и не дом вовсе, а обгорелый остов от какого-то старого здания, а вокруг разрушенная местность.
